Научный полк. Иван Васильевич Котов. Герой Советского Союза
Котов Иван Васильевич (1920-2000)
Доктор экономических наук, профессор кафедры экономической кибернетики
Перед войной
Родился 1920 г., январь. Ленинградская область, Осьминский район (в настоящее время — Лужский). После окончания 7-летней школы поступил в Лужское педагогическое училище в 1935 г., которое окончил в 1938 г. Это было одно из первых педагогических училищ Северо-Западного района. В настоящее время я с благодарностью вспоминаю слаженный коллектив преподавателей училища, многие из них были подлинными энтузиастами своего дела: Игнатович Сергей Игнатьевич, Игнатович И.И. — математики, Баранов — русский язык и литература.
После окончания училища в составе группы в 18 выпускников (добровольцев) был направлен на Дальний Восток учителем начальной школы. Это направление было связано с патриотическим движением того времени по освоению Дальнего Востока. С 1938 г. по 1940 г. работал учителем начальных (1, 2) классов и 6-х классов (2 класса): алгебра, геометрия, физика.
Вступил в комсомол, работал секретарем комсомольской организации школы. Запомнились вечерние занятия со взрослыми (30 человек) по ликвидации неграмотности. Трудно передать состояние взрослых (а в группе были и по 50–60 лет), которые вдруг «прозрели», научились читать, а такое состояние испытали все 30 человек.
В 1940 г. в июне месяце был призван в армию — Тихоокеанский флот. Владивосток — служба в учебном отряде Тихоокеанского флота.
После учебного отряда — место назначения Северная Тихоокеанская флотилия, краснофлотец. Служба наблюдения и связи, затем штаб Северной Тихоокеанской флотилии.
Война. Воспоминания Ивана Васильевича
Начало войны встретил на берегу Татарского пролива, недалеко от Советской Гавани, нес вахту на берегу. Сообщение о нападении гитлеровской Германии было несколько неожиданным, ждали, что нечто подобное сделает Япония.
Имели место частые случаи нарушения воздушного пространства, вторжения японских кораблей в территориальные воды и пр.
Война сказалась на всей службе флотилии. Ухудшилось питание, участились случаи заболевания цингой, спасались хвойным раствором, махоркой обеспечивали с перебоями.
Многие краснофлотцы подают рапорт о направлении на фронт, подал и я, всем — отказ. Так продолжалось до 1942 г. В августе 1942 г. получаю направление на фронт. Сборы, отъезд во Владивосток, формирование эшелонов. Наконец отправились.
В Омске эшелон расформировали.
Подготовка маршевых рот, батарей для направленияна фронт. Полтора месяца непрерывных изматывающих учений в батарее 45-миллиметровых противотанковых пушек в 119 запасном полку. Наконец опять эшелон и фронт. На Центральный фронт прибыл в октябре 1942 г., место службы — 436 отдельный истребительный противотанковый дивизион 45-миллиметровых пушек.
Должность — сначала командир отделения разведки (арт. разведка), затем командир огневого взвода (2 пушки во взводе), и так до конца войны.
Дивизион был сформирован из моряков Тихоокеанского флота и сибиряков. Располагался в районе ст. Скурогово Тульской области.
Непосредственное участие в боях принял в самом конце 1942 г., как помню, в районе д.Рубленный Колодец. Наступали неудачно, первые потери. Движение вдоль фронта, новое наступление — прорыв обороны противника. Январь, февраль, март — длительные наступательные бои, в результате которых к лету 1943 г. образовалась так называемая Курская дуга.
Затем оборонительные бои, бои местного значения. Особенно отмеченный бой был у нас недалеко от д. Каменка. И, наконец, бои на Курско-Орловской дуге. Дивизия находилась во втором эшелоне, после отражения ударов немецкофашистских войск началось наше наступление, дивизия введена в бой, наступательные бои. Участие в Орловской операции 1943 г. (12 июля — 18 августа), продвижение в район Кромы-Каморичи. Бои под Кромами. Сентябрь 1943 г. — участие в Брянской операции, форсирование р.Десны, выход к р.Сож, село Ветка (к октябрю 1943 г.). Бои за форсирование р.Сож, район Ветко-Хальч. Поиск «языка».
Переправа. Представление к награде — орден Боевого Красного Знамени, не получил.
Когда меня просят что-то рассказать о войне, поведать о самом трудном и сложном, в памяти сразу всплывают многочисленные фор сирования рек. Это же сказать легко — форсировали водную преграду. Как бы сели в лодку и переплыли реку. А на практике это всегда выглядело совсем по-другому. Сначала надо облазить в темноте берег и прибрежные подходы, потом хорошенько разведать, что на противоположном берегу, найти сухие бревна для сооружения плотов под орудия, связать и скрепить их, подтащить плоты к урезу воды, скрытно установить на них пушки, а затем по команде толкать плот, пока вода не подступит под горло. И это независимо от ее температуры — теплая или ледяная.
Умеющие плавать тянут плот, толкают его, а кто не умеет держаться на воде — гребут чем придется: веслом, доской, лопаткой. И делать это надо бесшумно, чтобы не обнаружил враг. Удавалось такое редко. Чаще все начиналось с осветительных ракет, а потом река вскипала от пуль и разрывов снарядов, и уж тогда вся надежда на Всевышнего. Повезет — доплывем до берега, нет — вечная память.
Но и доплывшим ничего не гарантировано, потому что только счастливчикам удавалось занять без боя плацдарм. Обычно же высадка на вражеский берег сразу начиналась беспощадным боем. Те, что форсируют реку, должны любой ценой зацепиться за берег и удержаться на нем до подхода подкреплений, а те, кто обороняется на водном рубеже, любой ценой стремиться сбросить смельчаков в воду и уничтожить их. И начинается поистине смертный бой… Вот примерно так выглядит каждое форсирование водного рубежа.
Сколько подобных форсирований было на пути к Победе, сегодня уже и не сосчитать. Десну, например, форсировали в конце октября.
Вода холодная, сверху тоже поливает, да еще пронизывающий ветер. Только закрепились на высоком сухом берегу, еще и посушиться не успели, команда: вперед! По замыслу командования, передовые части должны были, преследуя отступающих немцев, «на их плечах» форсировать Сож и закрепиться на стратегическом плацдарме. Но не тут-то было. Враг заранее укрепился на этой реке, пристрелял все возможные места для форсирования водного рубежа. А форсировать надо, приказа «Вперед!» никтоне отменял. Чтобы найти приемлемую брешь для переправы, требовалось провести быструю и квалифицированную разведку. А какими силами? Артиллерийские разведчики — это совсем не те разведчики, которые совершают рейды в тыл врага, добывают «языков». У них иные задачи.
— Но именно «язык» и мог бы нам дать самые точные сведения о системе обороны противника, — сказал командир артиллерийского дивизиона. И обратился ко мне: — Кого можно послать за «языком», комсорг? Меня хоть и недавно назначили на эту должность, но людей в дивизионе я знал неплохо, в боях человек раскрывается быстро. Назвал фамилии двух комсомольцев, подумал и еще двоих порекомендовал.
— А кто возглавит поиск? Я был убежден, что командир, обратившись ко мне за советом, уже тем самым и определил, что старшим буду я. Так и сказал ему.
— Ну, что ж, комсорг, правильно мыслишь, — сказал офицер, — поиск возглавишь ты. Нужен офицер.
И не простой — штабной. Если притащите бестолкового «языка», на вторую попытку у нас уже не будет времени. Час на подготовку и с наступлением сумерек — вперед.
Посоветовался я со своими ребятами, распределили обязанности, отработали несколько вариантов захвата пленного, доложили командиру. Он одобрил наш план, заверил, что при необходимости дивизион всей своей мощью прикроет наш отход. Договорились о сигналах.
Я мог бы долго рассказывать об этой операции, она во многом оказалась необычной — не артиллерийское это дело брать «языков». Но уже коль обстановка потребовала, мы и это смогли сделать. Через Сож переправились в районе поселка Ветка, на самом открытом месте.
Решили, что немцы, хорошо укрепившись на этом участке, уверены в своей безопасности и бдительность снизили. Переплывали просто — держась вчетвером за одно бревно. Потом по овражку вышли к окраине Ветки. Понаблюдали за домами. Потом наткнулись на телефонный провод. Перерезали его, с надеждой, что придет связист.
Пришли двое: солдат и унтерофицер. Разделились парами. Двое взяли солдата, а я с товарищем — унтера. Обоих пришлось приглушить дубинками. Связали, залепили рот изолентой и медицинским пластырем и потащили оврагом к берегу. Ветер и дождь помогали нам в маскировке. С трудомнашли наше бревно. Обоих пленных привязали к нему и поплыли к своему берегу.
Возвращались весело, были уверены, что дело сделано. Но вдруг в небо полетели осветительные ракеты, по воде заплясали фонтаны от пуль и осколков. Ударили орудия и нашего дивизиона. В общем, оказались мы в центре настоящего пекла. Думали все, не выплывем! Уж слишком прицельно немцы били по нашему бревну. Несколько мин разорвалось от нас метрах в десяти, может, и ближе, потому что вода после взрывов окатывала нас холодным душем. До сих пор удивляюсь, как нам удалось выгрести из этого ада.
Нас всех четверых ранило, унтера убило, немецкий связист уцелел. Но сведения он дал ценные. Вся разведгруппа была представлена к наградам. Мне обещали орден Красного Знамени, остальным орден Славы III степени. Ребята «Славу» получили, а мой орден где-то заблудился, я его так и не получил.
Ноябрь, декабрь 1943 г., январь, февраль, март 1944 г. — бои под Могилевым, Жлобином, Рогачевом (1-й Белорусский фронт под командованием Рокоссовского). Переправа через Днепр, движение на Речицу.
Бои под деревушкой Ровны.